Приставкин, как и многие литераторы, слаб, он поддается искушению свои сегодняшние розовые сопли принять за реальный мир вчерашнего дня. Вы заметили, наверное, что в жизни, как правило, все происходит не так, как представляют себе большинство людей пишущих, и настоящий мир относится к выморочному миру Приставкина так же, как отрезанные бандитами головы, в грязи и запекшейся крови, к щенячьему миру, изображенному в "Тучке".

Почему-же щенячьему, там все очень здорово показано в этом смысле, и привязанный к столбу паренек со вспоротым животом и торчащей оттуда и изо рта кукурузой... Толь Приставкин на этих деталях не акцентируется, потому что ему это не так важно и не интересно, как, не знаю, Вам, наверное, не важно было, когда Вы работали на ЧАЭС, как привезут трубы или сколько стоит топливо для вертолетов. А Надежда провела идеологиеское акцентирование, описать сталинский тип, а значит и всех людей. Этот рассказ Надежды Горловой, это прежде всего лозунг, подтвержденный литературным талантом, где все построено на этом желании убить, низменном человеческом. политически от строен и правилен, но с точки зрения меня как читателя он неприятен. У Приставкина все то-же самое, но ему это не интересно...

Настоящий писатель - тот, кто вопреки страху перед собственным воображением, перед устоявшимися представлениями, вопреки своему понятному желанию заработать деньги и стремлению быть удобным для других, все-таки прорывается к жизненной правде.

Вот раньше в Париже, Лондоне, Кеннигсберге, были публичные казни, сожжения, четвертования, все это описано в хрониках, но теперь попробуй такую казнь в Лондоне скажем провести, скажут варвары, но при этом не скажут варвары, когда смертная казнь за убийство. Так и здесь, политически четко выверенная линия становится обычным варварством(не варварством, просто из примера анолгоии подходит), У Приставкина то-же самое все и трупы есть и головы на земле(точне он сделал страшнее, он описал пустую колонию, куда более сильный литературный ход, чем описание гор трупов и т.д.), да вот только варварством приставкинское не является(опубликовано в журнале юность, для детей). На это, о чем писала Н.Горлова, натыкаешься каждый день в новостях, это просто. А вот описать пустой детдом(пустой почему, от своей пустотой страшен этому пареньку в тысячу раз сильнее чем заваленный трупами до самой крыши) у неё ума(со всеми этими выкрутасами), не хватило... И в центре один единственный человек, его брат. Но я вообще-то говорю о художественности, об образе, о силе передачи... Там то-же самое, но во мне, по крайней мере, оно будит во много раз больше ассоциаций, чем главный герой со своей серенькой душонкой. Я говорю о рассказе и о том, насколько его испортила политика(для полноты картины ведь), но ведь мы же люди, люди ветами там наслаждаются, картинами, смысл то не в описании голой правды жизни, это не фотография, смысл образ создать. И что видим, создан, не человек, который вдруг неожиданно столкнулся с реальностью, как в нем происходят все эти изменения... А у Горловой что, тут уже меняться нечему, там уже все заточено, он такой был, есть и будет. А мальчишка этот жил не тужил и вдруг его по голове молохом. Хорошо, ладно, продолжим дальше. Что происходит в человеке в рассказе Горловой, одна маааленькая мыслишка, "два трупа лучше чем много" и все. Вся интеллектуальная ценность данного рассказа даейтся известной тысячу лет назад дилеммой "меньшее или больше зло". А почему, да потому что не ставилась такая задача описать... Да и сам процесс разочарования, прозрения, насколько тускло описан, зато с каким смаком описан камень, князь... А то что там наверчено, это мысли конечно, но они мелки по сравнению с тем изменениями внутренними человека, какие происходят в подлинной классической литературе, потому что в классиеской литературе, она от того и классическая, интересен внутренний мир, поведение, а тут шашки-шахматы-ребусы ненужные, к чему оно все... Это лозунг, это не рассказ, и отношение к нему как лозунгу. Вот и пожалуйста, приехали, Надежда Горлова начала писать лозунги.

Матушка изменяет четырнадцать раз, по разу на каждого брошенного ребёнка, а одного из них - Вано приказывает посадить на колючий куст: дескать, мешает счастливому и чинному свадебному кортежу. Что интересно, нашлись люди, это садистское распоряжение выполнившее...

По поводу садистского распоряжения, ведь есть же русские народные "И за борт её бросает, в набежавшую волну"... тоже садист, но никто его садистом не. Как-то не привычно. А вот она садистка, А вот он не садист. Ну да ладно... Вообще как-то непривычно наблюдать мнение о садизме и её(али Стеньки Разина)... причем мнение о стеньке - лихой удалой, а она садистка. Или ребенок ценне женщины? Я конечно понимаю, вопрос странный, но так, подумалось...

Да, о главном, о сталинизме. Нельзя же строить анализ на том, что какой-то дрянной мальчишка угодил в сверстника камнем. Создаётся ощущение, что ради этой детали был затеян рассказ, а несчастного Кутина, зловещего Сосо просто приплели.

Тут надо бы как Приставкин, написать про эшелоны, про блаженный завод, где боялись всадников(или что-то в этом духе), оно у Приставкина опосредованно, а всадники откуда, а это почему, а почему братика убили... Вот красиво написано. А тут все влоб... Зря тут Приставкина то, у него лучше вышло, да и персонажи выписаны не с точки зрения опосредованной мысли, а как они есть обычные люди, попавшие в это время в это место. А тут и главный персонаж ничуть не лучше, и ему вторит для польшей логичности вставленное вперед сосо. Потом еще совершенно дико звучит "классовая наивность" или как там это было сказано. У Приставкина жизнь людей, и рядом выше головы не прыгнешь, которое эту жизнь определяет. А рассказ как лозунг. А у Приставкина совсем другое, "Ночевала тучка золотая" оставлет запах гор, ощущение некоторого страха как бы с небес, очень верно переданного рабочей с консервного завода, где ребята работали. Именно какой-то страх, а тут что, а тут этого ощущения горных вершин и объема, людского "мы живые", когда двоих колонисты привязали в чем мать родила к столбу. Нет тут этого. Тут базовое, и на это базовое нанизана жизнь преступника. Это то проще понять, логика страха, мое и т.д. А того солдата, который подглядывал за бассейном, сложнее описать, у него мысли по другому сложены. Слишком грубо все, слишком явно, из того что вкус, а глубинные копания в психологии злости на вперед бегущего - ну и что, так все завидуют, когда рядом у кого-то работа спорится, возвести это в максиму вложив камень в руку - нехитро, оттого и не интересно. Этот герой, может, женился, развелся, может, его крик новорожденного сына или дочери заставил бы очнуться, не убивать испугавшегося, это уже был бы ход простив внутреннего сосо, лучше бы выглядело. Еслиб действительно, вспомнил, зашевелилось бы что-то. А так пошла научная фантастика, гадание на кофейной гуще и разговоры с приведениями о том, что такое хорошо и плохо. И для подчеркивания этих разговоров героя еще в бредвое состояние загнали. Приставкин дает это ощущение воздуха, объем гор, тучки какие-то("ночевала тучка золотая") и на фоне всего мира - эшелоны. И ребята, видящие как им тянут руки: "пить, пить". И потом какой-то мир ребячий, он оттого и ясный, что ребячий, и на вдруг моцартовские провалы в виде воспоминаний "рук, просящих пить". Понимаете, Приставкин так пишет, что ты веришь в это(тут тоже веришь, но в такое...). Там как будто невидимой угрозой стена возникает, среди их пацанячьего радостного мира(ребятам непонятной, они отмечают, что так и так ведут себя взрослые, кому-то холодит внутри и пр.), сначала намек вагоны, потом почему-то страшно, куда-то делась вся колония, потом ужас видеть со вспоротым животом, причем неосознанный ужас, "Ночевало тучку" в 13-15 лет читал, до сих пор помню эту картинку...

А тут спертая душонка, потому как её телодвижения, этой душонки во всей красе, и еще описаны с большим воодушевлением и нужно мне это его раскаяние "большее зло или меньшее" как козе баян... А Приставкинский обычный солдат имеет больше шансов задуматься в воображении читателя от всей круговерти... Не заставить читателя задуматься(литература ради читателя, обычный императив, побужедение автора заставить задуматься читателя), а герой может задуматься(литература ради литературы, категорический императив, автор хочет дать персонажу возможность жить в воображении читателя самостоятельно), автор дает солдату(приставкинскому конечно) право(быть живым, забыл, но это там как-то провляется, не помню в чем)...

Уж извините, коряво написал, да думайте как хотите... Не стоит уходить в эту логику построений, в ней нет жизни, или она должна быть так вплетена в жизнь, как вот у рыб фонарики или у святлячков, где свет это не переходы определенные квантовые(NO там важно), это логика. Но когда рыб пишешь, о переходах не говоришь, просто пишешь одно 0слово "святлячки" и всем сразу все видно, и темень и плохлада вечера, и восхищение роем фонариков.

Логикой это механистической... Ну не взять меня, читателя, этим, да и еще тем более психологией почему он камень бросил. Она, может, логика эта, блестяща, изумительна, идеальна, да слишком колченога. Ну как, с однойц стороны злоба, он меня обогнал, и тут убил. Да правда, да злость. Да, убил. Но убил то зачем? Мораль (в)сей басни - максима для мотива убийства. И для этого надо было вдумываться, анализировать...

...спать надо вобщем...

Сперва отвечу на традиционный вопрос:-) Сырец сайт-проекта уже готов и на днях появится в сети. Теперь об искусстве, конечно фотография тоже искусство. Я хотел сказать, что живопись и фотографию сравнивать нельзя, так как это разные виды творчества.