|
20.10.2000
11:28 |
Чернобыльский саркофаг и будущее России
В мае-августе 1986 года я безвылазно находился на Чернобыльской
АЭС. Официально я отвечал за разработку методов дезактивации
станции и проведение работ. Мне неоднократно приходилось
участвовать в "мозговых штурмах" с целью определить какую-то
разумную стратегию действий.Так вот, абстрактно рассуждая, самой
разумной стратегией было бы вывести те сорок тысяч человек,
которые каждый день получали свою дозу в зоне и тратили
невероятное количество всевозможных ресурсов, а также прекратить
все те невероятные по размаху и стоимости работы, которые велись
для Чернобыля по всей стране. Следовало огородить территорию
забором, удалить ядерное топливо из уцелевших реакторов и
законсервировать станцию в ее тогдашнем состояниии на долгие
годы. Необходимости сооружать саркофаг не было, выброс
радиоактивности из четвертого блока был ниже того, который
допускался правилами для работающего реактора и никакой
опасности ни для кого останки реактора не представляли.
Это было ясно любому разумному человеку, но настоять на такой
стратегии было абсолютно нереально. Реальные правители,
находившиеся у власти, были одержимы идеей восстановления
работы трех неразрушенных реакторов, и не было такой силы,
которая заставила бы их переменить эти дикие взгляды. Удалось
только несколько снизить затраты на всю эту идиотскую затею с
восстановлением Чернобыля, например, не без моего участия было
остановлено строительство баснословно дорогой "стены в грунте" и
"дренажной завесы". Если бы я продолжал наставивать на
консервации станции, то и этого сделать мне бы не удалось. В
конечном итоге, затраты на восстановление этих трех реакторов
составили не менее, чем стоимость тридцати новых реакторов, и
платить за них Россия продолжает до сих пор, сохраняя льготы
чернобыльским "ликвидаторам".
При чем же здесь монархия? - спросит меня читатель. Ситуация, на
мой взгляд, в России сегодня очень напоминает чернобыльскую. Да,
абстрактно рассуждая, самым разумным решением для сегоднящней
России было бы установить монархический строй, как это было
сделано в Испании, чтобы навести в стране порядок, обуздать
обнаглевших провинциальных царьков и бандитов, попытаться
восстановить православную идеологию для масс и возродить такие
понятия как честь и преданность Родине. Но, как и в Чернобыле,
только недалекий мечтатель мог бы делать ставку на такую
абстрактно безупречную стратегию. И технические, и политические
решения можно принимать только с учетом конкретной
многофакторной картины явления, а не исходя из абстрактных
рассуждений. Монархия в России совершила самоубийство, допустив
к власти грязную банду большевиков, которая, в свою очередь,
развалила Россию и развратила ее народ. За исключением горстки
идеалистов, монархию никто не поддержит, ибо услужливая память
подскажет, что события могут повториться: монархия - власть черни
- и на этот раз уже окончательная гибель страны.
Поэтому несмотря на внешнюю привлекательность этой идеи и этой
идеологии, следовать по такому пути означало бы только потерю
времени и сил.
Необходимо искать другой путь и другую идеологию. Прежде всего,
православная церковь должна найти в себе силы для реформы, столь
же мощной, как это было в свое время в Европе, когда блестящая
идея протестантизма стала двигателем прогресса и основой новой
нравственности. Могут возразить, что сегодня протестантская
нравственность исчерпала себя, но дело-то сделано - Запад ушел
вперед в решении простейших проблем пропитания и жилья.
Что касается государства, то его укрепление не приведет к очередной
резне только при условии, что нравственность начнет возрождаться.
Поэтому мне представляется, что церковь сегодня - не декоративная
пристройка к разваливающейся избе государства, а то место, где
судьба государства может решиться. Опытный человек возразит, что
это не меньшая утопия, чем монархическое правление, если принять
во внимание сегодняшнее состояние церкви, но господа, с чего-то
следует начинать. Остановить сползание страны в непотребный
шабаш может только церковь, а если не церковь, то большая кровь.
Что касается альтернатив, то болтливые либералы типа господ
явлинских разрушают страну не в меньшей степени, чем бандиты и
казнокрады, поэтому чем раньше это племя сойдет на нет, тем
сильнее будет Россия. То же самое можно сказать и о затаившихся
коммунистах - их время безвозвратно ушло.
Что говорят об этом в Дискуссионном
клубе?
|
- Уважаемй Юлий Андреев, Аналогия, как известно, не доказательство. Поэтому тему монархии к аварии на четвертом блоке я бы привязывать не стал. А вот соображения о целесообразности мероприятий по ЛПА, в том виде, в каком они проводились, аналогичные высказанным автором, последнее время приходится слышать все чаще. Последним, кто говорил мне об этом, и весьма схожим образом, был Гуренко. И о том, что "саркофаг" строить не следовало и обо всем прочем. А вот пыль давить надо было. Лето ведь стояло на дворе. Но, действительно, хотели запустить оставшиеся три блока, достроить 5 и 6-й (объект "Остров"), и запустить еще шесть на противоположном берегу Припяти. А это уже 11. При том, что новой инфраструктуры создавать не надо было(Чернобыль никуда не делся, Славутич к зиме построили, можно сказать). Так что, присутствовал определенный смысл в том, как решали проблему. Другое дело, что решали не ту проблему, что надо было. Но это уже не по теме.
|
|
- Уважаемый господин Shotar!<br><br> Аналогия между восстановлением в России монархии и восстановлением реакторов Чернобыльской АЭС служит не для доказательства чего-либо, а исключительно для оживления картины. Сравнивать совсем разные явления - известный литературный прием.<br> Вы упомянули фамилию Гуренко - он очень интересный человек, но он никак не мог позволить себе даже в мелочах пойти против мнения политбюро. За это снимали с работы. Что мне нравилось у Гуренко, он старался хотя бы не повторять вслух те глупости, которые говорились другими вождями.<br> Что касается пылеподавления, то эта проблема однозначного решения не имела. В 1987 году ответственность за эту работу повесили на меня, как дополнительную нагрузку. Там где работали люди, оперативно подавлять пыль было необходимо, но решать задачу целиком только химическими методами было невозможно. Здесь есть интересная деталь, о которой мало кто знает. В том же 1987 году я раскопал в специальной литературе упоминание о двухпроцентной вероятности для этого района (то есть один раз приблизительно в пятьдесят лет) пыльных бурь при скорости ветра до сорока метров в секунду. Такой ветер может снимать и перемещать на далекие расстояния поверхностный слой грунта. Частицы украинской почвы находили после таких бурь даже в Швеции, это было еще до Чернобыльской аварии. В 1987 году для долговременного закрепления грунтов в непосредственной близости от реактора мы применили специальные методы, основой которых был высев ржи. Не думаю, однако, что проблема эта полностью решена. Дело в том, что резкие климатические изменения за последние десятилетия могут сделать прежние катастрофы, в том числе пыльные бури, еще более жестокими.<br><br> Вспоминая эпопею тех дней, связанную с пылеподавлением, не могу не упомянуть замечательную женщину - Светлану Петровну Месяц из Кольского Филиала Горного Института Академии Наук в Апатитах, которая одна сделала столько, сколько не делали целые организации. На пылеподавлении работало очень много ученых из Москвы и Киева. Бывало так, что специальные машины водили и обслуживали университетские профессоры. Если Вы принимали участие в тех событиях, напишите мне, мой адрес автоматически появится, если щелкнуть мышью по надписи "Yuli".
|
|
- Nik-Yuliyu. <p> Mojno malen'koye zamechaniye ili vopros? Eto kak Vi na nego posmotrite. Pochemu v Vashey zametke postoyanno proskakivaet: "nas razvratili", "nami ne upravliyut" ili "za nas doljni reshat'". A gde togda mi and kto mi, esli hotim, chtobi za nas dumal kto-to inoy: car', vojd', General'niy sekretar'? A mi za vissheye geroystvo pochitaem robkiye popitki neispolneniya samih samodurnih ukazov "verhovnih misliteley". Mojet v nas delo?
|
|
- Для Nik'а<br> Царь, вождь, генеральный секретарь или Ротшильд появляются и управляют только потому, что их поддерживает большинство населения. Когда я говорю "мы", то это означает группу, которая это понимает и этому противодействует рациональным образом, а вовсе не это большинство.<br> Большинство никогда не бывает правым и нет страшнее ситуации, когда оно приходит к власти, как это было при Гитлере и Сталине, и как это сегодня происходит в Америке, где большинство, подогреваемое свинской "американской мечтой", поддерживает фашиствующих ростовщиков.
|
|
- Нет, Юлий Борисович, в 86-м меня там не было. Мы работали в 94-97 годах. Тоже любопытное, по-своему, время. А в 86-м пылеподавлением, собственно 4-го блока и промзоны, занимался Володя Чуприн, мой, в некотором роде, родственник.
|
|
- Маска, я Тебя знаю... Какой у Вас крутой... родственник.
|
|
- Lkz Shotar Пылеподавление в 1986 году - это особый вопрос. Тогда речь шла не столько о пылеподавлении, сколько о фиксации нуклидов. Владимир Чуприн со своим руководителем, если мне не изменяет память, В.Черноусенко, был командирован от Академии Наук УССР и оказался настолько толковым парнем, что было совсем несвойственно данному учреждению, что в июне 1986 я назначил его главным в их группе, хотя он и был только аспирантом, а его начальника сделал подчиненным. Я в это время отвечал за дезактивацию станции. Тогда на ранги смотреть не было принято, исключительно на умение быстро ориентироваться в сложной обстановке. Володя Чуприн мне понравился, так как быстро соображал и был исключительно храбрым человеком. Он не ограничивался только своим поливиниловым спиртом, но работал как настоящий специалист по катастрофам, то есть быстро схватывал, где в данный момент самое напряженное положение. Одно время мы никак не могли разобраться, почему гусеничные машины, которые работали на развале, почти невозможно отмыть, от них светило по 100 Р/ч и ремонт был невозможен, да и просто находиться рядом было опасно. Я был настолько зол, что понять ничего не удается, что в конце концов просто взял радиометр и пошел к тому месту, где машины работали, чтобы попытаться понять, в чем дело, что называется, с пылу, с жару. Владимир вызвался идти со мной, хотя это была совершенно не его обязанность, он и военным-то не был. Тогда на высоких уровнях работали только военные и шахтеры. Оказалось, что на гусеницы налипают лепешки битума с крыш, перемешанного с топливом и оказавшегося на земле во время пожара. Одну такую лепешку Мы с В. Чуприным завернули в свинец и приготовили к транспортировке в лабораторию. Мне сказали в девяностых годах, что Чуприн погиб, но я не знаю, что с ним случилось. Напишите мне, лучше, наверное по почте.
|
|
- Nik-Yuliyu <p> T.e., ya tak ponial, chto Vi priderjivaetes' staroy idei delit' ludey po sortam na biudlo and teh, kto vse znaet, vse ponimaet, tol'ko sdelat' nichego ne mojet... No toje hochet porulit'... <p> Vprincipe, itog takogo razdeleniya izvesten. Teoreticheski v "Obitaem ostrove", naprimer, a prakticheski mi seychas'jivem pri vlasti teh, kto v'ehal na samiy "mislitel'niy verh" na spinah takih kak Vi (nu, esli chestno, to and takih kak ya - "Yel'cin - ot haroda, Brakov - ot zavoda" - pravda, ya togda molodoy bil ochen', malo chto esche ponimal...). <p> Mne dumaetsia, chto delit' ludey ne nado. A vot uchit' nujno. And protiv Valasti nado borot'sia ne tiho, a otkrito. Chtobi nas znali, videli and, vozmojno, kogda-nibud' stali boyatsia. :-) <p> Ideya toje ne novaya, sovsem ne... Odnako, na moy vzgliad, edinstvenno produktivnaya. <p> No tol'ko, upasi boje, ne obzivayte menia karasno-korich'nevim, komuniakoy, sovkom and prochee. K KPRF ya otnoshus' tochno takje kak and k "Edinstvu" and ne viju raznici mejdu E.Gaydarom and tov. Makashovim. <p> Ameriku obsujdat' ne budu. Ne bil tam. A vot o Evrope pogovorit' mojem. No eto potom...
|
|
