|
10.12.2000
16:54 |
Тайны атомного двора
Почему МАГАТЭ с готовностью подтвердило все выдумки советского атомного начальства относительно Чернобыля было мне не совсем ясно, пока не довелось ближе познакомиться с этим агентством. Действительно, если сказать правду про атомный взрыв в Чернобыле было невыгодно руководству атомной промышленности СССР, то почему этого не сделало МАГАТЭ? Дело здесь в структуре самого МАГАТЭ. Эта международная организация состоит исключительно из людей, принадлежащих к ядерной промышленности - коммерческой и военной. МАГАТЭ было организовано в свое время под влиянием США и СССР чтобы каким-то образом предотвратить расползание военных ядерных технологий, к которым стремились все - от Южной Африки до Румынии. Предполагалось, что "мирные" ядерные технологии будут передаваться странам, отказавшимся от производства ядерного оружия. Секрет здесь в том, что отделить военный атом от мирного практически невозможно, и МАГАТЭ, передавая технологии, получало право контроля их применения. Сегодня стало ясно, что планы эти оказались мало действенными, и МАГАТЭ не смогло предотвратить создание атомного оружия Южной Африкой, Израилем, Индией и Пакистаном. Особое положение занимает в этом плане Япония, у которой ядерного оружия как бы нет, но которая может произвести из имеющегося у нее "мирного" плутония до тысячи ядерных бомб в очень короткий срок, если посчитает это нужным. Желание иметь ядерное оружие всегда проявляла ФРГ, но не столь явно, как Япония. Технологически, Германия также может начать производство ядерного оружия в любой момент. Это отступление важно для понимания положения МАГАТЭ в современном мире.
Чтобы понять, почему МАГАТЭ пошло на фальсификацию данных по Чернобыльской аварии, следует представить себе положение элиты мирового ядерного сообщества в 1986 году. Непоправимый удар по американской ядерной энергетике нанесла авария 1979 года на АЭС Три Майл Айленд, в ходе которой расплавилась активная зона американского реактора. Американская ядерная энергетика так и не смогла оправиться от этого удара, и в США с тех пор строительство новых атомных станций было практически прекращено. Это означало профессиональную катастрофу для специалистов в этой области и сильнейший удар по ее элите. Авария на ТМА совпала с резким сокращением производства ядерного оружия в США и скандалом по поводу технологии "звездных войн", научные основы которой оказались элементарной аферой. К 1986 году назрела такая обстановка, когда ранее могущественная американская ядерная элита оказалась вдруг не у дел и ее политическое влияние резко упало. Одновременно упал и престиж мировой ядерной элиты, ранее пользовавшейся значительным влиянием внутри своих стран.
Не надо забывать, что МАГАТЭ являлась как бы негласной штаб-квартирой этой элиты. Первые же сообщения о Чернобыльской аварии дали ясно понять, что если не попытаться каким-то образом дезинформировать публику, то скоро почти все большие начальники в мировой атомной промышленности окажутся на этот раз совершенно не у дел. Мгновенно сработал бюрократический рефлекс самозащиты. МАГАТЭ не задумываясь одобрило советскую шпаргалку, сочиненную для того, чтобы дезинформировать и собственную публику, и весь мир. Обвиненными в аварии оказались мало причастные к ее истинным причинам стрелочники, которые якобы нажимали не на те кнопки. Более того, они были осуждены и посажены в тюрьму, в то время как истинные виновники получали ордена за "героическую ликвидацию последствий" этой катастрофы. В этом плане в поступках МАГАТЭ явно содержится криминал, так как ее позиция способствовала осуждению невиновных. Начальник смены ЧАЭС Дятлов, отсидевший в тюрьме и умерший от последствий облучения, написал генеральному директору МАГАТЭ письмо, полное горького недоумения по поводу его поведения. Дятлов не мог, вернее, не успел догадаться, почему вдруг МАГАТЭ заняла столь странную позицию в Чернобыльском деле.
Чем же была страшна для мировой атомной элиты правда о Чернобыле?
Правда заключалась в том, что появление реактора РБМК, в конструкцию которого была цинично встроена способность к "неконтролируемой цепной реакции", была закономерным итогом бесконтрольного царствования атомной элиты СССР, являвшегося частью мировой атомной элиты. Если бы среди "научных руководителей" реактора РБМК, обитавших в Курчатовском Институте, нашелся хотя бы один честный и знающий человек, этот реактор никогда не был бы построен.
Но почему это ублюдочное сооружение оказалось кому-то необходимым? Ответить на этот вопрос не так то просто. Причин здесь несколько, и преступное желание сохранить свое положение в атомной элите занимает не последнюю роль. Дело в том, что основные типы ядерных реакторов ведут свою родословную от двух прародителей. Это уран-графитовые "штабели", сооруженные в США и СССР в сороковые годы для производства оружейного плутония и более поздние реакторы для ядерных подводных лодок, имевшие прочный стальной корпус. Здесь следовало бы объяснить, чем одни отличаются от других, но на эту тему существуют целые горы литературы и сетевых ресурсов, так что я воздержусь от деталей. Бывалый человек сразу поймет, что среди атомной элиты образовались группы, заинтересованные в продвижении этих реакторов в энергетику. В силу исторических причин, в США энергетика использовала в основном типы реакторов, впервые разработанные для подводных лодок, так называемые "PWR", или водо-водяные реакторы под давлением. Естественно, что от лодочных реакторов энергетические отличались размерами и более дешевым топливом.
В Советском Союзе, в силу его большей технологической инерционности, было трудно организовать производство стальных корпусов для реакторов лодочного типа, названных ВВЭР (водо-водяной энергетический реактор), и поэтому поддержку получили разработчики "штабелей", которые можно было собрать из сравнительно небольших деталей. Где-то здесь кроется момент, когда начался процесс, приведший впоследствии к преступлению. Реакторы РБМК, эти гигантские штабели, требовали много экзотического циркония и целого леса труб, специальных технологий для сварки циркония с нержавеющей сталью, а также огромные количества бетона. Все это влетало в копеечку, и постепенно преимущество РБМК, как более простых в изготовлении, стало исчезать. Промышленность постепенно осваивала выпуск крупных корпусных реакторов и перед РБМК замаячила перспектива оказаться мертворожденным младенцем. Естественно, что и руководители, связанные с этим проектом, были бы вынуждены отойти на второй план. Поэтому решено было более глубоко использовать существенное преимущество "штабелей", их способность работать на уране сравнительно низкого обогащения. Дело в том, что обогащение урана - сложный и дорогой процесс (и слава богу, иначе Талибан уже давно имел бы атомную бомбу).
Здесь, вероятно, и начинаются события, которые более уместно назвать "составом преступления". Дело в том, что при низком обогащении ядерного топлива реактор РБМК приобретал свойство, когда при кипении охлаждающей воды в его каналах, реактивность довольно резко возрастала. Этот процесс можно было бы компенсировать внедрением в активную зону реактора замедляющих ядерную реакцию стержней из бора, но тогда следовало бы повысить обогащение. Это был своего рода порочный круг, и чтобы выйти из него, конструкторы решили всегда сохранять в реакторе какой-то "минимум" замедляющих стержней, чтобы не дать реактору взорваться. Это противоречило правилам безопасности, но атомный надзор того времени был частью атомного министерства, и все было спущено на тормозах. Более того люди, эксплуатирующие станцию, не были информированы о том, что снижение числа стержней может привести к взрыву. Действительно, будь такая информация включена в документацию, это было бы равносильно признанию в совершении преступления. Кроме того, "число стержней" было понятием отвлеченным, это число не соответствовало какому-то видимому явлению, человек не мог его посчитать. Подсчитывала этот показатель ЭВМ с задержкой , составляющей не менее десяти минут. Если кому-то это объяснение кажется сложным, то здесь я должен признать, что на самом деле все это было еще сложнее и запутаннее. Никаких "сверхчеловеков" в ядерной энергетике нет и не было, поэтому управление "штабелем" оказалось занятием рискованным. На Ленинградской, Чернобыльской и Смоленской станциях с реакторами РБМК в разное время случились аварии, каждая из которых при другом раскладе могла бы превратиться в Чернобыльскую. Следует заметить, что персонал трех северных станций (Ленинградской, Смоленской и Курской), по моим личным наблюдениям был более сообразительным, чем персонал Чернобыльской станции, здесь опять подтвердилась истина: где тонко, там и рвется.
Однако винить персонал, пусть его качество и было ниже, чем на других станциях, нельзя. Станция была сконструирована и построена так, что она не могла не взорваться. Ни один атомный надзор в мире не позволил бы ее эксплуатировать.
Здесь проявилось слабое место всех больших структур: при достижении определенного уровня они перестают функционировать как нечто полезное и начинают работать только на клановые интересы.
В МАГАТЭ, несомненно, имелись люди, понимавшие что случилось в Чернобыле, но советская ядерная структура была слишком похожа на структуры других государств, имевших своих представителей в МАГАТЭ. Впрочем, самым весомым аргументом для представителей этого агентства, несомненно было то, что вся правда о Чернобыле нанесла бы столь непоправимый удар по ядерной промышленности, что личная судьба всех крупных ядерщиков оказалась бы совсем незавидной.
Очень большую роль, как ни странно, в судьбе атомной промышленности играл психологический момент. Казалось бы слова "реактор вышел из-под контроля" были где-то кем-то произнесены и особо не оспаривались. Человек, хотя бы бегло знакомый с ядерной физикой, понимает, что если цепная реакция вышла из под контроля, то имеет место неконтролируемая ядерная реакция,или, другими словами, взрыв. Среди ядерщиков существует масса эвфемизмов для этого события: "хлопок", "неконтролируемый разгон", "разгон на быстрых нейтронах". Дело в том, что даже двухсот тонн урана недостаточно, чтобы произвести взрыв, эквивалентный многим тысячам тонн тротила в условиях энергетического ядерного реактора. Для этого уран следует удерживать в геометрическом объеме, в котором началась неконтролируемая цепная реакция, пока не прореагирует достаточно значимое количество этого урана, скажем, несколько килограммов. Это происходит в бомбе, но реактор - это очень несовершенная бомба, попросту, очень непрочная. Поэтому взрыв, начавшись, довольно быстро прекращается, так как реактор оказывается полностью уничтоженным как это случилось в Чернобыле. Но это взрыв, в случае с Чернобылем эквивалентный нескольким тоннам или десяткам тонн тротила. Действительно, взорвись в другом месте вагон взрывчатки, кто в здравом уме назвал бы это "хлопком" или еще как-нибудь? И так как взорвался не тротил, а уран, то это был ядерный взрыв
Именно этого не следовало знать широкой публике во всем мире. Как-то я спросил одного из главных русских специалистов того времени по реакторам, почему в 1986 году все вели себя так, как будто никакого взрыва не случилось.
"Кроме идиотов", отвечал он, "каждый понимал, что это был ядерный взрыв. Но нужно было быть опять-таки идиотом, чтобы говорить об этом вслух".
Действительно, после 1986 года почти все государства перестали строить ядерные реакторы. Исключение составили только Румыния, Словакия и Чехия, самые бедные страны бывшего советского блока, надеявшиеся таким путем заработать немного твердой валюты, продавая электричество. Нетрудно догадаться, что узнай мир о ядерном взрыве, прекратилось бы не только строительство, но и эксплуатация значительной части атомных станций во всем мире. И никакие усилия доказать, что это, де, возможно только у русских, не помогли бы. Публика понимает, что нравы всех крупных корпораций одинаковы, будь это "СССР Лимитед" или "Вестингауз Лимитед".
Атомную энергетику сегодня до какой-то степени спасает уверенность маленького человека в том, что эксперты знают все. Немногие понимают, что эксперты происходят исключительно из кругов, связанных с атомной промышленностью. Стать экспертом в атомных делах, не выходя из университета невозможно. Ядерная физика и другие чисто университетские науки составляют сегодня существенную, но далеко не определяющую часть экспертизы, связанной с безопасностью атомных станций. Поэтому независимую экспертизу по вопросам ядерной безопасности организовать абсолютно невозможно. Вся техническая информация, необходимая для такой экспертизы также сосредоточена в руках атомной промышленности, которая никому ее не показывает, ссылаясь на существование "коммерческих секретов"
Ни при каких обстоятельствах профессионал не сделает ничего такого, что может нанести существенный вред той отрасли, которая его кормит.
Попробуйте сказать эксперту средней руки, что в Чернобыле произошел ядерный взрыв. Он мгновенно бросится засыпать Вас словами, очень напоминающими речитатив цыганки, уговаривающей даму согласиться, чтобы она ей погадала. Как и цыганка, эксперт уверен, что в его бормотании разобраться трудно, поэтому о возразить будет невозможно.
Мне могут возразить, что существуют контролирующие органы. Дело, однако, в том, что по большому счету, контролирующие органы состоят из тех же профессионалов, что и атомная промышленность и точно так же не заинтересованы в том, чтобы наносить ей существенный вред. После Три Майл Айленда в США стало трудно получить лицензию на новую атомную станцию, но сегодня идут интенсивные разговоры о том, что NRC (американский атомнадзор) следует "призвать к порядку". Такие же намерения и у русских атомщиков - они оправились от Чернобыля и снова хотят выдавать лицензии сами, как это было раньше. Впрочем, разница здесь небольшая. Регуляторы тоже не желают ликвидации атомных станций.
Но и на старуху, что называется, бывает проруха. Относительно Чернобыля в атомных кругах сразу же возникли вполне понятные противоречия - кто более виноват, те, кто проектировал станцию, или те, кто ее эксплуатировал. Этот спор не закончен и поныне и преимущество в нем до сих пор имели эксплуатационники.
В январе 1999 года один из сотрудников Курчатовского Института, Чечеров, дал что-то вроде интервью международному ядерному журналу. (NUCLEAR ENGINEERING INTERNATIONAL, Vol 44 No 534 January 1999 p. 27) Это интервью содержит такой любопытный текст:
He (Checherov) disputes the description of the explosion as 'thermal'. He insists that it was a nuclear explosion but says it is misleading to draw analogies with a nuclear bomb. Technically it is possible to explode a single nucleus, but no-one produces a bomb with power less than the equivalent of 1000 tons of TNT.
"At Chernobyl many nuclei exploded, but not as many as in a bomb. It was equivalent to only 30-40 tons of TNT but its physical nature was still nuclear." He explains that the characteristics of a nuclear explosion include very high temperatures and pressures, which is precisely what happened at Chernobyl.
"Judging by the debris," he explains, "local pressure was around 2000 to 3000 atmospheres and temperatures reached 6000 to 10000 C, sending the exploding fuel dust and vapour over vast distances."
This leads to another bone of contention. Checherov, who has personally examined all the rooms inside Unit 4, disputes the official line that most of the fuel is still inside the reactor hall. "We have found less than 10%, perhaps 4-6%," he says. "Inside there was nothing, none of the core, just lots of concrete".
Стоит перевести этот текст:
Он, (Чечеров) оспаривает определение взрыва, как "теплового". Он настаивает, что это был ядерный взрыв, но говорит, что неправильно было бы проводить аналогию с ядерной бомбой. Технически возможно взорвать даже отдельное атомное ядро, но никто не будет производить ядерные бомбы мощностью менее чем 1000 тонн в тротиловом эквиваленте.
"В Чернобыле взорвалось много атомных ядер, но не так много, как в бомбе. Это было эквивалентно только 30-40 тоннам тротила, но физическая природа взрыва была ядерной" Он объясняет что характеристики ядерного взрыва включают очень высокие температуры и давления, и именно это случилось в Чернобыле.
"Судя по характеру обломков", объясняет он, "локальное давление достигало 2000-3000 атмосфер, а температуры достигали 6000-10000 тысяч градусов, при этом продукты взрыва в виде топливной пыли и паров распространялись на большое расстояние".
Это приводит к другому клубку противоречий. Чечеров, который лично обследовал все помещения внутри четвертого блока оспаривает официальное мнение, заключающееся в том, что большая часть топлива до сих пор находится внутри реакторного помещения "Мы нашли менее десяти процентов, возможно только четыре-шесть", говорит он. "Внутри нет ничего, никакой активной зоны, только бетон".
Почему вдруг проговорился Чечеров? В бесконечном споре с эксплуатационниками Чечеров, судя по всему, решил применить новую тактику. Он пытается изобразить дело так, что наличие ядерного взрыва как бы опровергает принятую ранее гипотезу, согласно которой контроль над реактивностью был потерян в результате опускания в активную зону контрольных стержней, что должно было остановить ядерную реакцию, но произвело, в силу неприемлемой конструкции реактора, обратный эффект. Я не стану здесь повторять ход его рассуждений, которые не кажется мне убедительным. Скажу только, что чем бы не был вызван ядерный взрыв, сам этот факт подтверждает, что реактор был сконструирован неправильно.
Добавлю от себя, что часто сложные научные выкладки опровергаются или подтверждаются очень незамысловатыми фактами. В случае с Чернобылем, ядерный, а не тепловой характер взрыва подтверждается тем, что почти все осколки топливных стержней были разорваны давлением изнутри. В топливных стержнях нет ничего, кроме топлива, поэтому взорваться могло только топливо, то есть уран. Для того, чтобы знать это, надо было видеть эти осколки вблизи. Людей, которые видели это и понимали, что же они видят, не так много, всего несколько человек. Я оказался одним из этих людей, и свидетельствую здесь об этом факте.
Часто меня спрашивают, поддерживаю ли я антиядерные настроения. Мне такие настроения кажутся не более оправданными, чем антиэлектронные, или антипротонные. Природа существует независимо от нас, и, возможно, совершенно не прислушивается к нашему мнению.
Все беды происходят от людей, вернее, от общественного устройства. Пока не будет найден баланс между стремлением отдельных групп к успеху и доминированию и безопасностью всех людей, Три Майл Айленды и Чернобыли будут повторяться. В основе всех, без исключения, техногенных катастроф лежат человеческие отношения и страсти.
Пока от человеческого несовершенства просто взрывались котлы и падали мосты и самолеты, это не угрожало человечеству в целом. Атомные аварии показали, что ситуация может измениться. Если говорить объективно, никакая техногенная катастрофа, включая атомную войну, не приведет сегодня к полному исчезновению с планеты рода человеческого. Это, однако, только сегодня. Уже завтра все может измениться и новое "достижение науки и техники" превратится в ловушку, где погибнут все. Атомная энергетика расположилась как раз на пороге этой эпохи. Часто мои знакомые из атомной промышленности говорят о несправедливости ситуации, в которой оказались атомные станции. В конце концов, заявляют они, все атомные аварии убили неизмеримо меньше людей, чем, скажем, угольная энергетика. Все это верно, но суть не в этом. Как бы не совершенствовать атомную безопасность, это уже не поможет расцвету ядерной энергетики. Не поможет и широкая реклама этой безопасности и миллионы красочных буклетов с лебедями на фоне градирен. Общественное устройство должно измениться настолько, чтобы каждый человек знал, что он защищен от эгоизма полукриминальных групп, способных на все ради собственного успеха. Пока Вестингауз может дать многомиллионную взятку филиппинскому диктатору, чтобы соорудить в его стране атомную станцию или подсунуть чехам такую систему автоматики для атомной станции Темелин, которая сбивается и аварийно выключает реактор еще на пяти процентах мощности, новые технологии будут представлять опасность для человечества. Пока Билл Гейтс будет способен обманывать сотни миллионов пользователей, пользуясь несовершенством американских законов и насильно подсовывая им свою гнилую продукцию, у людей не будет веры в прогресс. Чернобыль тоже говорит сам за себя
Как показала практика, сегодняшнее общественное устройство, будь оно "директивное", или "рыночное", не может защитить людей от неправильного использования новейших технологий. Неладно что-то в датском королевстве.
Атомное ядро здесь не при чем. Нам следует оглянуться на самих себя.
Что говорят об этом в Дискуссионном
клубе?
|
- Obaldennaya stat'a... prosto obaldennaja. !!!!!!!!!!!!!1
|
|
- По поводу статей Юлия Андреева о Чернобыле. Доверие к объективности автора снижается его неприкрытым и, по-моему, никак не обоснованным антиамериканизмом, а также имеющимися грамматическими ошибками. При таких амбициях, если не сказать - апломбе, - писать надо абсолютно безошибочно. И атомное ядро тут НИ при чем.
|
|
- Будьте снисходительнее к чужим опечаткам, тогда и Вам быстрее печататься будет.
|
|
- Сдаётся мне, что здесь игра терминами. Я не физик, и те, кто более сведущ, могут поправить, но. Под ядерным взрывом, я так понимаю, имеют в виду цепную реакцию (или реакцию т.я. синтеза как в случае с дейтерием и тритием). Может ли она протекать в 235У не оружейного обогащения (это, кажется, ниже 25%)? И что значит взорвать одно ядро? Ядерная реакция либо цепная либо нет. Так вот на ЧАЭС она не была цепной. А значит нельзя говорить о ядерном взрыве. Тепловой коэфициент на РБМК положительный, это известно, но разгон реактора вовсе не означает ядерного взрыва. Если только не считать взрывом бурю в стакане.
|
|
- Если на обод вращающегося колеса насадить подкритическую массу, то "ширкая" по другой, неподвижной подкритической массе можно получить маленький ядерный взрыв. Называется это "импульсный ядерный реактор". Не знаю сколько есть сейчас таких реакторов в Москве, но один был точно. <P> Хотя слова ядерный взрыв кажутся завораживающе ужасными, но взрыв довольно чистая вещь - вы могли бы спокойно плюнуть в воронку полукилометровой глубины спустя год или даже меньше после взрыва и ничего бы не было. <P> Основная проблема - в Чернобыле расплескалась очень активная "грязь", и чем был тот взрыв не очень важно. PS С Сарокфагом наверное Юлий прав, но вот как там грунтовые воды?..
|
|
- Вот ещё что. Если бы дейстительно был ядерный взрыв, была бы светящаяся сфера, ударная волна и гриб. О них нет нигде ни слова. Была бы проникающая радиация, после которой никто бы не выжил на станции и в округе. Ничего этого не было. Я склонен думать, что Юлий Борисович преувеличивает, говоря о ядерном взрыве.
|
|
- Уважаемый Юлий! Очень убедительно! Показательно, что для того чтобы согласиться с Вами, хватит твердого знания курса физики российской средней школы.<br>Но хотелось бы перевести дискуссию в другую плоскость. Как получается, что солидные международные организации замешаны в неблаговидных махинациях? Не является ли это отличительным признаком "сообразительной" технократической цивилизации, готовой ради материальной выгоды на все? Вспомним конкистадоров, опиумные войны, истребление коренного американского населения, Чернобыль в конце концов. Не имея более желания оспаривать Ваши сомнительные тезисы о необходимости непонятными методами блюсти "генофонд нации", основанные по-моему мнению на неглубоких знаниях основ генетики и природы сознания, все же позволю себе спросить - что отличает дикаря от культурного человека? Ведь дикарь и с ядерной дубиной остается дикарем. И верно Вы заметили, что в ближайшем времени, если случится научный прорыв , могут появиться еще более мощные средства разрушения , более доступные "сообразительным" жителям Кавказа например. Каким же должно быть основное направление развития человечества в этой связи? Может быть поставить во главу угла моральные принципы?
|
|
- Ддя г-на Памятных. Я иногда делаю грамматические и прочие ошибки, как и все другие люди. Вы единственный человек в мире, который меня за это упрекает. Так как моя грамотность заметно выше средней, я склонен считать, что Вами движет не столько обида за русский язык, сколько какая-то личная обида. Вы можете изложить ее здесь, тогда наша беседа будет более занимательной для других читателей, часто личные обиды бывают типичными, общими для многих людей.<br> Оба псевдонима, которые Вы используете, связаны в моей памяти с текстами, в которых ничего, кроме личной обиды не содержится. Вы должны понимать, что Вы можете быть интересным для других людей на сети только двумя способами: в ваших сообщениях должно быть нечто ценное для читателей, или Ваша личность должна быть столь известной, что люди готовы будут с удовольствием читать любую чепуху, Вам принадлежщую.<br> Последнее явно не для Вас, и я уже неоднократно предлагал Вам изложить на сети какие-нибудь собственные идеи, чтобы не страдать от комплекса неполноценности или от личных обид. Вы, однако, так и не вняли моему совету.
|
|
- Уважаемые господа! Я попытаюсь в одном сообщении ответить на те интересные соображения которые возникли у Вас по поводу текста "Тайны атомного двора".<br> Для меня удобнее начать с более простых вещей, так как некоторые вопросы настолько сложны, что я и сейчас, начиная писать, не уверен, смогу ли я на них ответить исчерпывающим образом.<br> Относительно воронки, ударной волны, проникающего излучения и прочих явлений, сопровождавших взрыв в Чернобыле. Все это присутствовало, но в относительно слабо выраженном виде, так как прореагировало только небольшое количество урана-235. Г-н Чечеров, естественно, несколько преувеличил, говоря о единичном распаде атомного ядра как о взрыве. Но взрыв с эквивалентом хотя бы в несколько тонн тротила - это без всякого сомнения взрыв, и поскольку другой взрывчатки, кроме урана-235 не присутствовало, то взрыв был ядерным. Кстати (Для ДК), ядерная реакция в энергетическом реакторе или в бомбе может быть только цепной. Попытки построить энергетический реактор, в котором ядерная реакция поддерживалась бы от постороннего источника нейтронов пока существуют только на бумаге. Возможно, мне следовало объяснить, почему в атомной бомбе реагирует достаточно большое количество урана или плутония. Плутониевый заряд, например, может иметь вид полой сферы. Он окружен со всех сторон взрывчаткой, которая взрывается настолько равномерно, что сжимает эту сферу до размеров шара, и тогда образуется критическая масса и не разлетается до тех пор, пока значительная часть плутония не будет расщеплена нейтронами с выделением колоссальной энергии. Конструкция ядерного реактора есть компромисс, так как с одной стороны, чтобы получить самоподдерживающуюся цепную реакцию, необходимо, чтобы реактор можно было привести в критическое состояние, но, с другой стороны, после возникновения цепной реакции она должна стать управляемой, чтобы реактор не превратился в бомбу. Этот компромисс достигается за счет так называемых "запаздывающих" нейтронов, которые ничего не значат для бомбы, но позволяют управлять реактором. Добавлю, что в зависимости от конструкции реактора, фаза взрыва, или, употребляя профессиональный эвфемизм, фаза разгона на быстрых нейтронах при аварии, для каждого реактора имеет собственную продолжительность. С небольшой натяжкой атомной реактор можно назвать плохой атомной бомбой. После Чернобыльской аварии специалисты узнали, что в реакторе РБМК при ядерном взрыве выделяется энергия, равная нескольким десяткам тонн тротила. Существует мнение, что водо-водяной реактор нельзя разогнать на быстрых нейтронах. Получить этот результат расчетным путем довольно сложно, а соответствующих экспериментов лучше не производить. Проникающее излучение в Чернобыле было задержано биологической защитой. Небольшая часть его ушла в космос. Ударная волна частично была погашена демпфирующим действием двухтысячетонной крышки реактора, частично была израсходована на деформацию конструкций. Для образования светящегося шара энергии было недостаточно, но гриб, возможно, присутствовал. Известно, что радиоактивный выброс достиг высоты по меньшей мере одного километра. К сожалению, свидетелей этого события не было, так как с территории станции этого явления нельзя было наблюдать по геометрическим соображениям, а остальное население спало. Мне известен только один наблюдатель, но он видел картину через несколько десятков секунд после взрыва. Теперь относительно грунтовых вод. Это очень интересный вопрос, потому, что при Чернобыльской аварии на землю попало гораздо больше радионуклидов, чем это произошло бы даже при ядерном взрыве очень большой мощности. Коротко я могу ответить так: оказалось, что способность песка и глины к очищению грунтовых вод от радиоактивности очень высока. Я пять лет пил воду из скважин, расположенных неподалеку (в полутора километрах) от эпицентра взрыва и могу засвидетельствовать, что радиоактивность в эту воду не проникла. Очень много щума вокруг проблемы загрязнения подземных вод было поднято непрофессионалами из числа атомщиков, слабо разбиравшихся в проблемах очистки воды. Свою роль сыграл и абсолютно безграмотный министр мелиорации и водного хозяйства Момад-задэ. Это привело к расходованию чудовищних средств на совершенно ненужные мероприятия на первой стадии ликвидации последствий аварии.<br> Теперь о более трудных вещах. Говорить о том, что международные организации были замешаны в махинациях, я бы не стал. Инстинктивные действия трудно назвать "махинациями". Когда овцы сбиваются в кучу, это не махинация, это инстинкт. Интеллект здесь задействован крайне скромно.<br> И, наконец, о том, как предотвратить уничтожение человечества гипотетической катастрофой, инициированной очередной опасной технологией будущего. Андрей совершенно прав, говоря о морали. Но мораль - это всего лишь топливо. Для того, чтобы это топливо работало, необходим соответствующий механизм. Здесь моего жизненного опыта явно недостаточно для того, чтобы давать четкие и ясные советы, и поэтому я оганичусь общими соображениями.<br> Как человек практический, я предполагаю, что для улучшения управления жизнью и деятельностью людей необходимо прежде всего опробовать меры, которые, что называется, лежат на поверхности. Необходимо срочно прекратить практику назначения людей на ответственные посты сомнительными кланами, как это происходит сегодня во всем мире. Человек должен получить специальное образование и сдать очень серьезный экзамен на право управлять людьми в своей стране, и только после этого он может быть допущен до всеобщих выборов. Идеально было бы иметь академию и экзаменационную комиссию при ООН. Необходимо полностью исключить возможность манипулирования общественным мнением при выборах. Многие могут сказать, что это нереально, что выбор населения вообще ничего не значит, и так далее. Но согласитесь, что-то делать надо. Предлагайте, господа, предлагайте. Я уверен, что кто-то окажется более мудрым, чем ваш покорный слуга.
|
|
- Очень профессиональная статья. А кто автор?
По уровню изложения технической информации автор - академик,
по искренности и понятности - Человек.
С уважением, Игорь (инженер-физик, инструктор учебного центра ЧАЭС)
|
|
- Спасибо за статью. Все корректно и последовательно. Конкретно к высказыванию про "ядерный" был взрыв, или "химический": людям свойственно навешивать ярлыки скорей для своего успокоения, тем самым ограничивая и свои знания. Думаю, что вблизи любая из перечисленных аварий очень страшна, и вряд ли кто мог пройти и пережить такое дважды всего лишь для того, чтобы иметь возможность их сравнения.
|
|
