23.02.2005
14:42

ГОСПОДИН ЛЕБЕДЕВ?!

09.11.2004
08:26

ГРОЗНЫЙ: ТА СТРАНА, ЧТО МОГЛА БЫТЬ РАЕМ

16.06.2004
20:06

ИЗМЕНА ОТ КУКЛИНА

24.05.2004
17:17

ТАЁЖНЫЕ МЕНЕЛАИ

15.05.2004
05:51

ТО-ТО, БРАТЦЫ, БУДЕТ СЛАВА

03.04.2004
15:09

ПРОВИНЦИАЛЬНОЕ МНЕНИЕ

24.10.2003
21:18

БОГ ДАЁТ ВРЕМЯ

28.09.2003
09:15

ПОД МЕССИАНСКИМ СПУДОМ ТОПОНИМИЧЕСКОГО СУБСТРАТА

23.08.2003
20:13

ШАМАН АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ

Мир хантов-остяков (<Ас-ях> - <остяк>) множит загадки своей угасающей культуры. Описатели и исследователи, начиная с Г. Новицкого, А. Кастрена, Регули, Диенеша, Старцева и кончая В. Кулемзиным и Н. Лукиной, иногда просто противоположны друг другу в пересказах наблюдаемых обрядов и ритуалов, и тем более расходятся в своих выводах из увиденного. Не мудрено, ибо единство немногочисленных потомков Югры, более тысячи лет разбросанных по неоглядным дебрям Западно-Сибирской тайги, не только сильно изорвано языковыми различиями фратрий и родов, но и прослаблено проникающим влиянием слишком непохожих соседей - селькупов, ненцев, татар и славян, через руки которых даже к сакральным святилищам Белогорья и Вежакоры докатывались дары культов и культур Онежья и Дерьячеие, Хуанхэ и Инда. В прошлом веке даже поднимали споры о том, а не различные ли, вообще, народы живут коневодством вдоль Чусовой, рыбачат на завоинах Кети или пасут оленей за ярами Таза. Но выспорилось, что есть нечто, более, чем язык и территория, единящее родовые и семейные кочевья в неразрывную метафизичность нации. Это миф. И ритуалы его исполнения.

На Севере и в Центральной Азии нет инициационных обрядов перехода из одной возрастной группы в другую. Инициации у аборигенов Сибири существуют только для посвящения князей, жрецов и шаманов. При более-менее единообразии мистических и физиологических предпосылок и обязательности набора ритуальных действий в процессе поставления на ту или иную социальную роль, у хантов существуют определённые общественно-психологические установки, разительно смещающие акценты смысла княжества или жреческого служения своему роду. О своеобразии понятия богатырства мы поговорим позже, а вот их шаманизм, по признаниям специалистов, прежде всего, выделяется <как бы> неразвитостью, в сравнении с теми же якутами, алтайцами или ненцами. Но эта формальная, внешняя <неразвитость> и позволяет увидеть почти обнажённую суть самого феномена шаманизма, пышно прикрытую разнообразной обрядовостью иных народов.

Стоит ли напоминать, что шаман - не жрец, приносящий жертвы богам, семейным, родовым или государственным? Его присутствие не имеет никакого решающего значения для церемонии бракосочетания, при рождении ребёнка или при погребении. Все эти обряды совершают отцы, старейшины или князья, и выделившиеся в касту священнослужители. Да, конечно, шамана приглашают и для принятия трудных родов, и для защиты молодожёнов от злых духов, и для проводов души умершего в иной мир. Но в первом случае он целитель, во втором охранник, в третьем опытный водитель. При жертвоприношениях шаман никогда не убивает сам, он только указывает хозяину кого из коней или оленей нужно заклать для искупления от болезни или беды, а сам только молится и отводит душу жертвы. Задача или призвание любого шамана, где бы и когда бы и среди какого народа бы он не жил, всегда одна - быть посредником, связным и толмачом разных миров и их насельников. Он - избранник богов для предстательства перед ними за людей.

Слово <шаман> пришло в русский язык из тунгусского. В других языках соответствующими ему терминами являются якутское <ойун>, монгольское <боге> и <удаган>, тюркско-татарское <кам>. География этого явления не ограничивается Центральной и Северной Азией, шаманизм есть в Америке и Океании, Африке и Индокитае, следы его существования находят по всей Европе. И одинаково повсеместно шаманы считаются магами, знахарями, проводниками душ, а нередко и поэтами. При этом ни идеология, ни мифология, ни обряды не являются их творениями. Шаманизм, как некие опытно передаваемые, но всё равно всегда личные мистические переживания, везде и всегда движется как бы параллельной тропинкой общественно-религиозному тракту массового сознания. На сегодня общеупотребительным является определение: <шаманизм - это техника экстаза, а шаман - мастер введения в транс и выведения из трансового состояния>. Но что касается этих шаманских техник, то они, опять же, вовсе не исчерпывают всех разновидностей экстатических переживаний, зафиксированных в истории религий и религиозной этнологии. Шаман является специалистом по конкретному трансу, во время которого, как принято считать, его душа покидает тело, чтобы подняться на Небо или спуститься в Ад.

В лексиконе хантов есть термин для обозначения человека, который бьет в бубен, созывает духов-помощников и лечит больного - <ёл-та-ку> (у северян <чертан-ку>, <терден-хой>), что означает <ворожит человек>. Этот <ворожащий человек> не имеет никаких привилегий ни на медвежьем празднике, ни на похоронах, после заказанного камлания получая лишь небольшой подарок в виде кисета, рубахи или трубки. Хантыйские шаманы, в том же сравнении с алтайскими или якутскими, никогда не выделялись в особую социальную группу, они не живут за счёт даров просителей, а наравне с другими соплеменниками охотятся, рыбачат и пасут оленей или лошадей, кормя свою семью собственным трудом. При исполнении своих шаманских обязанностей они даже не надевают никакого специального костюма для камлания. И их бубны - обязательный предмет общения с иным миром - тоже почти всегда без символических рисунков.

Кроме <ёл-та-ку>, шаманами называются сказочники <мантье-ку> (сказка-человек), исполнители героических песен <арэхта-ку> (песня-человек), сновидцы-предсказатели <уломверта-ку> (сон-делать-человек), предсказатели промысла <нюкулыпа-ку> и заставляющие людей плакать фокусники <исылта-ку>.

К.Ф.Карьялайнен различая у хантов провидцев, колдунов и ворожеев, считал, что появление таких фигур есть следствие деградации некогда сильно развитого шаманства. А В.Н.Чернецов, обращая внимание на то, что в их необычайно развитом фольклоре совсем не фигурирует бубен, делал обратный вывод о том, что у обских угров никогда не было развитого шаманства.

Главной функцией шамана является целительство. Существуют несколько версий относительно причин болезней, но преобладает концепция <похищения души>. Любая болезнь, даже если она результат травмы, приписывается потере-похищению души больного умершими предками или злыми духами, и, следовательно, лечение сводится к её поиску и возвращению хозяину. По представлениям хантов, человек, как и другие живые существа, активен и деятелен при наличии двух жизненных сил. Одна из них есть внешность, а другая спрятана внутри, в теле. В некоторых исследованиях первую не без основания называют тенью, а вторую - душой. Этнограф по призванию и сибирский генерал-губернатор по должности Н. Гондатти зафиксировал: <У человека есть тень <ис> и душа <лили>>.

Вызванный к больному тремьюганский шаман начинает бить в бубен, пока не войдет в экстаз. Оставив тело, его душа достигает нижнего мира, где ищет потерявшуюся душу пациента. Если нет никаких особых обстоятельств, загробным жителям достаточно небольшого выкупа - рубашки или платка. Но, случается, что шаман вынужденно прибегает и к более грубым средствам - запугиванию или борьбе при помощи духов-помощников. Выйдя из транса, он крепко держит добытую душу больного в кулаке и заставляет её войти в тело через правое ухо. У иртышских остяков вызванный на дом шаман сразу приступает к окуриванию и приносит кусок ткани в дар Санке (<светящийся, блестящий свет>) - Всевышнему. Вечером, после дневного воздержания от пищи, он купается, съедает три-семь грибов, и засыпает. Проснувшись через несколько часов в сильном возбуждении, он сообщает то, что ему открыли духи: о причине неудач или болезней и об имени духа, которому нужно принести искупительную жертву. Затем шаман снова впадает в глубокий сон и на утро приступает к требуемым жертвоприношениям. У васюганских остяков шаманская техника намного сложнее. Если душа больного похищена и проглочена умершим, шаман высылает одного из своих духов-помощников, чтобы тот ее нашел. Дух спускается в преисподнюю, и встретив там похитителя, внезапно извлекает из груди другого духа в облике медведя. Мертвый пугается и позволяет душе больного выскользнуть из своего горла или груди. Дух-помощник хватает душу и приносит её хозяину на земле. Все это время шаман играет на гитаре и рассказывает о приключениях своего. Если же душа больного похищена не мертвецом, а злым духом, то уже сам шаман должен отправляться за ней. Есть и ещё более сложные и опасные для самого шамана виды путешествий в разные миры.

У енисейских остяков исцеление включает два экстатических путешествия: первое из них является местной разведкой, а уже во время второго шаман проникает далеко в потусторонний мир. Обычно сеанс начинается пением и танцем, в это время к нему слетаются духи, по очереди загоняемые в бубен. Когда духи прибыли, он начинает подпрыгивать, что означает, что он оставил землю и летит к облакам. Через некоторое время шаман, если он не нашел душу больного или увидел ее очень далеко, в стране умерших, возвращается из транса. Отдохнув, шаман снова начинает танец и танцует, пока вновь не оставит тело и, уносимый духами, не перейдёт в другой мир, откуда вернётся с душой больного.

В любом случае, шаманский экстаз является не пассивным трансом, а состоянием <вдохновения>. И главным средством достижения экстаза является музыка. Интоксикация путем употребления в пищу грибов также вызывает контакт с духами, хотя и грубым и пассивным способом. И эта техника представляется поздней и явно заимствованной.

Экстаз, вызваемый дымом конопли, был известен в Древнем Иране. Иранское слово <бангха> (bangha) - <конопля> прямо не упоминается в Гатхах, но в Фраваши-яшт говорится о некоем Пуру-бангха, <обладателе большого количества конопли>. В Яшт говорится об Ахура Мазда - <без транса и без конопли>, а в Видевдате конопля просто демонизирована. И вот интересно, что во многих угро-финских языках обозначение шаманского гриба (agaricus muscarius), употребляемого в качестве интоксикационного средства до или во время сеанса, созвучно этому иранскому <бангха>. Например - мансийское <панкх>, мордовское <панга>, <панго>, или марийское <понго>. На северо-мансийском языке <панкх> обозначает также <опьянение>, <пьянство>.

В Сибири отбор шаманов происходит через наследственную передачу шаманской профессии и через призыв богов или духов. Бездетный шаман передает её другу или ученику. Встречаются случаи, когда шаманами становятся по своей воле или по воле рода, однако, такие считаются слабыми, в сравнении с теми, кто унаследовал эту профессию или последовал зову. Но, независимо от того, наследственный шаманизм или спонтанный, он всегда является даром богов или духов, т.е., в определенном смысле наследственным он только кажется. Широко описанная обязательность болезненных детства и юности кандидата в шаманы не только не означает болезненности посвящённого, но, более того, перенесённые им до полового созревания лунатизм, депрессивные психозы или эпилепсия, являются его обязательным же личным опытом преодоления любых чужих психических заболеваний и отклонений в дальнейшем. Экстатические переживания, определяющие призвание будущего шамана, традиционны для всех церемоний посвящения: страдание, смерть и воскрешение. Если изначальная болезнь избранника есть лишь спонтанные испытания перед посвящением, то переносимая под руководством учителя потеря сознания, вплоть до реальной агонии, символизирует его смерть. Состояние <внутри смерти> сопровождается <расчленением> тела будущего шамана духами, после чего происходит обновление внутренних органов, вознесение на Небеса, нисхождение в Преисподнюю, общение с богами, духами и душами умерших шаманов, разнообразные откровения религиозной и шаманской природы - познание языка растений и животных. Так якутский шаман Софрон Затеев утверждал, что будущий шаман <умирает> и в течение трех дней лежит в юрте без воды и питья. Другой шаман, Петр Иванов, более подробно рассказывает об этой церемонии: части тела кандидата отрываются и раздираются железным крючком; кости очищаются, жидкости выпускаются из тела, а глаза вырываются из орбит. После этой процедуры все кости собираются заново и скрепляются железом.

Выздоровевший через инициацию шаман резко выделяется в среде единоплеменников своими интеллектуальными способностями, устойчивой психикой и физической выносливостью. Эти качества необходимы, когда прошедшего через болезнь и страдание неофита опытные наставники обучают технике произвольного вхождения в транс, все остальные знания он получает сам через тот опыт, который ему удается получить во время пребывания в экстазе. <Там> начинающий шаман узнаёт своего духа-покровителя и приобретает духов-помощников, часто в зверином образе. Во вхождении в транс самым главным этапом является смерть и расчленение его тела богами или духами, после чего оно возрождается в мир с обновлёнными органами. В смерти и воскресении кандидат знакомится с языком духов и зверей, благодаря чему приобретает тайные, скрытые от обычных людей, знания, позволяющие ему более-менее безопасно путешествовать по Космическому древу-столбу во всех трёх мирах. Этими знаниями шаман лечит и узнаёт будущее, изменяет ход истории и сочиняет гимны.

Ритуальные песни остяцких шаманов, записанные Третьяковым, содержат рассказы об экстатических путешествиях ради исцеления больного. Но эти песни имеют некоторую автономию по отношению к собственно лечению, поскольку шаман подробно и восторженно описывает свои приключения в небе и в подземелье. Порой создается впечатление, что за переживаемыми событиями пути поиск души больного отходит на второй план или вовсе забылся. Остяцкие шаманы с реки Таз поют о своем полете среди чудесных цветов, о сиянии высоты, с которой они видят Середину Мира, где их учителя когда-то делали бубны. Наконец, достигнув высшего неба, где, после многочисленных приключений, они входят в железный дом, в котором засыпают, окруженные пурпурными облаками.

Духовной жаждою томим,

В пустыне мрачной я влачился, -

И шестикрылый серафим

На перепутье мне явился.

Перстами лёгкими, как сон

Моих зениц коснулся он.

Отверзлись вещие зеницы,

Как у испуганной орлицы.

Моих ушей коснулся он, -

И их наполнил шум и звон:

И внял я неба содроганье,

И горний ангелов полёт,

И гад морских подводный ход,

И дольней лозы прозябанье.

И он к устам моим приник

И вырвал грешный мой язык,

И празднословный, и лукавый,

И жало мудрое змеи

В уста замёрзшие мои

Вложил десницею кровавой.

И он мне грудь рассёк мечом

И сердце трепетное вынул,

И угль, пылающий огнём,

Во грудь отверстую водвинул.

Как труп, в пустыне я лежал,

И Бога глас ко мне воззвал:

<Восстань, пророк, и виждь, и внемли,

Исполнись волею моей

И, обходя моря и земли,

Глаголом жги сердца людей>.

Ах, Александр Сергеевич, Александр Сергеевич! Без комментариев. Так тропа шаманизма, видоизменяясь временем и приспосабливаясь к давлению обстоятельств, ни не секунду не прерывался от пещерных трансов неандертальца до экстазов в музее Политехнического института.

В религии и мифологии древних скандинавов некоторые элементы тоже напрашиваются на сравнение с концепциями и техниками североазиатского шаманизма. Вспомним Одина - Страшного Владыки и Великого Мага: чтобы присвоить тайну рун, Один висит на дереве в течение девяти дней и ночей. Хофлер сравнивает это с инициационным влезанием сибирских шаманов на Космическое Дерево. Снорри Стурлусон пишет о способности Одина изменять свою форму: <Его тело лежит, как если бы он спал или был мертвым, но он становится птицей или диким зверем, рыбой или змеем и в мгновение ока достигает отдаленных стран>. Вполне обосновано сопоставление этого экстатического путешествия Одина в зооморфном облике с превращением шаманов в животных. Можно догадаться, что и два ворона Одина - Хугинн (<Мысль>) и Мунинн (<Память>) представляют двух <духов-помощников>, к тому же на своём волшебном коне Слейпнире он достигает Хела (Ада), чтобы у умершей пророчицы узнать ответы на свои вопросы, а это уже совершенно шаманский способ нисхождения в Ад. Ханты верят, что шаман путешествует во времени вперед и назад, подразумевая его способность опускаться в подземное царство, где время имеет обратный ход, и возноситься на небо, где оно имеет прямое направление.

Волошин увидел во внутренних морях Европы её детородные органы, и если от зачинаний цивилизации Балтики перенестись к зреющему плоду Эллады, то и тут мы встретим спускающегося в Аид Орфея, чтобы подобно Обдорскому шаману, вернуть в мир живых похищенную Владыкой смерти душу-тень Эвридики. Орфей обладает и другими техниками шаманизма - исцелением, магической музыкой, пониманием животных, гаданием.

Геродот: <выше исседонов живут одноглазые мужи - аримаспы. Над ними живут стерегущие золото грифы, а выше этих - гипербореи, достигающие моря>.

Гелланик: <Они совершенствуются в справедливости, не употребляя в пищу мяса, но питаясь древними плодами>.

Ференик: <живут на краю земли под охраной Аполлона, не зная войны>.

Пиндар: <Там идут бесконечные праздники, слышатся гимны, которые радуют сердце Аполлона, и смеется он. . . Культ муз не чужд гипербореям, отовсюду хоры молодых девушек собираются на . . . сладкие звуки флейт, и, увенчанные золотым лавром, они предаются радости праздников. Это святое племя не знает ни болезней, ни слабости возраста. Живут они далеко от тяжких трудов и сражений>.

<Из страны гипербореев прибыл скиф Абарис весьма опытный в священнослужении. . . На подаренной ему стреле Аполлона Гиперборейского он переправлялся через реки, моря и труднопроходимые места, как бы путешествуя по воздуху Молвят, что во время путешествия он совершал очищения и изгонял моровые язвы и поветрия. . . делал достоверные предсказания о землетрясениях. . . успокаивал бурные ветры. . . и усмирял речные и морские волнения. . .>.

Аполлон Гиперборейский долго шёл к Архипелагу из Минусы Хакаской.

Большая Хакасия. Минусинский котёл - священная жемчужина Эранвежа, со всех сторон окруженная створами гор - Кузнецким Алатау, Восточным и Западным Саянами. Минуса - Гиперборея, что таится за страной аримаспов и грифов и Рипейскими горами, и через которую течёт Кампас (Кам, Кем - древнее название Енисея). Анклав и растительного изобилия, долголетия и самородной меди, покрытый десятками тысяч алтарей-курганов, стел и хранимый священными крепостями-све. Самые древние следы человека эпохи палеолита обнаружены в гроте <Двуглазка>, над рекой Толчея. Люди согревались здесь пещерным теплом более тридцати пяти тысяч лет назад. А каменные изваяния и стелы эпохи бронзы? С них смотрят в три глаза странные, фантастические персонажи. А Великий Нефритовый путь середины второго века до Рождества Христова? Петроглифы, писаницы, стелы, обелиски, изваяния и просто вросшие в землю плиты - их столько, что прибывший в 18-ом веке первый европеец Иоганн Готлиб Мессершмидт принял Минусу за огромное кладбище всей Азии. Действительно, здесь в течении почти пяти тысяч лет неведомые архитекторы возводили величественные каменные сооружения на могилах царей и героев Великой Степи. Торжественно взмывает в небо каменной колоннадой Большой Салбыкский курган, ограждённый рублеными кубами девонского песчаника весом более пятидесяти тонн. Без сомнения его значимость соотносима с Стоунхенджем, Нью-Грейнджем и Карнаком, древность с Аркаимом и Троей. А смысл? Эти обсерватории-алтари, исчисляя солнцеворот и жертвоприношениями выравнивая вращение мировой оси, метафизикой единства всех трёх миров сомыкали вроде как несоединимую географию Гипербореи.

Аполлон Минусинский.

Кстати, Аристей из Проконнеза также связан с Аполлоном, он мог появляться одновременно в удаленных друг от друга местах, и сопровождал бога в образе ворона, что наводит на параллель с шаманскими трансформациями.

А ещё в одном из храмов сына Латоны стояло отлитое из меди изображение Аполлона в виде волка. Аполлон Ликейский - <волчий>, символ утреннего солнца.

В античности волка считали зверем-призраком, один взгляд которого лишает дара речи. Геродот и Плиний сообщают, что принадлежащие к скифскому племени невры раз в году превращаются в волков, после чего снова принимают человеческий облик. В этом, возможно, скрываются воспоминания о волке-тотеме племени. У римлян явление волка перед битвой могло расцениваться в качестве символа будущей победы, так как он связывался с богом войны Марсом. В хеттской, иранской, греческой, германской и других индоевропейских традициях сами воины или члены племени представлялись в виде волков или именовались волками и часто наряжались в волчьи шкуры.

Общим для многих мифологий Евразии является сюжет о воспитании родоначальника племени, а иногда и близнецов волчицей. Это Ромул и Рем, Кир, китайская хроника 7-го века о Тюрке, которого выкормила волчица, ставшая его женой и родившая ему десять сыновей. Чингисхан тоже похвалялся своим происхождением от серо-голубого, спустившегося с высоких небес волка.

Масса евроазиатских этнонимов, засвидетельствованных историческими источниками, восходит к имени этого животного: закаспийские кочевники-скифы - латинских авторов и греческих, чье имя восходит к иранскому слову - <волк>; - <страна волков>, чьи племена - <волки>; фригийское племя (orkoi); <ликейцы> Аркадии; сама <Ликия> (Lycia) и <Ликаония> (Lycaonia) в Малой Азии; имя самнитского племени <лукане> происходит, по Гераклиту, от ; народы Испании <лоукентиой> и <лукенес>.

У славянских и балканских народов - болгар, сербов, хорватов, словенцев, босняков святой Георгий накануне своего Юрьева дня собирает волков и ездит на них верхом. Волк-хорт> - одно из наиболее мифологизированных животных, и предок-вождь племени часто выступает в образе волка или обладает способностью превращаться в волка (как и греческий Долон), что отразилось в фольклорных оборотнях волкодлаках-вурдалаках. Обращение волком сербского Вука Огнезмия, как и древнерусское предание о Всеславе, князе Полоцком, восходят к общеславянскому мифу о чудесном герое-волке. На фресках одного из храмов Костромы сохранилась незаписанная икона песьеголового (волчьеликого) святого Христофора.

Аполлон Волчий.

Вот и опять промелькнул Босый волк, коим обернулся князь Игорь, бегущий из плена от Кончака (<Пса>) и Кобяка (<Кобеля>). Волки же выли вслед выходу русичей в поход, где, заклав брата-Тура и напоив сватов, поял Великий путь из Варяг в Греки заневестившуюся вешним цветом Великую Степь, и, оставив за Донцом своё семя-княжича, вернулся родовой тотем на русалий зов Ярославны, что, потерявшей своё дитя кукушкой, взмахнула крылами-рукавами со стены Детинца. Ярославны, что не несла имени, а только отчество, ибо она - Отечество.

Мысь от преисподней до седьмого неба вверх-вниз пробегала Мировое дерево, на ветвях которого в гнёздах яйцами Матери-Хищной-Птицы Карса созревали души будущих шаманов, а когда вращающееся вкруг древа-столпа солнце Аполлона-Волчьего затмевалось чёрным диском Артемиды-Медведицы, то в наступавших сумерках прорицательницам снились вещие сны об опустевшем колчане Руси.

Воспевал славу-драпу Босому князю, закликая вход в Валгаллу, в бессмертие славных, баюн Баян, волхв, внук Велеса. Воспевал гимн-заклинание, перебирая узловатыми пальцами струны гуслей с головкой ящура, как воспевает и сейчас под дедову арфу с гусиной головкой, а то и просто под ленинградскую гитару, охотник на яру Конды древнюю быль-арэхту о том, как <остяки Рим брали>. Брали! Это бывшие обские жители, венгры, не пожелавшие вернувшиеся в Обдорию из гуннского закарпатского похода, своим кровным родством смывают с лиц хантов и манси всякие приписные тюркские или монголоидные черты. Связь Иртыша и Дуная не прерывалась до монгольского нашествия, и угры, держатели ключей от врат Урала, в смешении с другими переселенцами Великой Степи, торговали и воевали от Алтая до Альп. Так в житиях святых Бориса и Глеба описывается юный слуга Бориса, венгр Георгий, что собственным телом закрыл своего князя, жертвенно принимая удар копья подлых убийц: <с Георгия же они не смогли снять гривны, отсекли голову ему и отбросили её, так что и после не могли узнать тела его>.

Волк и солнце связаны до конца. Конца времён.

У Балтийской цивилизации существует легенда о двух Волках (Geri и Freki), сопровождавших бога Одина в качестве его <псов>. А ещё Одину приносили в жертву волков, собак, а также людей, <ставших волками>, ибо ему было предсказано, что чудовищный волк Фанрир, запертый в недрах земли, во время наступления <сумерков богов> (конца Света) разобьёт свои оковы, сплетённые хитрыми асами, и проглотит Солнце. А затем, погибая сам, убьёт и Одина: <Есть великанша, что живет к востоку от Мидгарда в лесу, прозванном Железный Лес. В этом лесу селятся ведьмы, которых так и называют: ведьмы Железного Леса. Старая великанша породила многих сыновей-великанов, все они видом волки. Отсюда появились и эти волки. Говорят, что того же племени будет и сильнейший из волков, по имени Лунный Пес. Он пожрет трупы всех умерших и проглотит месяц и обрызжет кровью все небо и воздух. Тогда солнце погасит свой свет, обезумеют ветры, и далеко разнесется их завыванье. А Один погибнет в конце света от Волка, сына великанши Хель и Локи. Фанрир - чудовищный волк, он же - Хродвитнир и Лунный Пес>.

Опять совпадение: у хантов солнце - женщина, а месяц - мужчина, и это же мы видим в Младшей Эдде, в Видении Гюльви: <Одного человека звали Мундильфари. У него было двое детей. Они были так светлы и прекрасны, что он назвал Месяцем сына своего, а дочь - Солнцем>. И у того же Снорри Стурлусона читаем о начале очень шаманского путешествия: <Конунг Гюльви был муж мудрый и сведущий в разных чарах. Диву давался он, сколь могущественны асы, что все в мире им покоряется. И задумался он, своей ли силой они это делают или с помощью божественных сил, которым поклоняются. Тогда пустился он в путь к Асгарду, и поехал тайно, приняв обличие старика, чтобы остаться неузнанным. Но асы дознались о том из прорицаний и предвидели его приход прежде, чем был завершен его путь. И они наслали ему видение. . .>.

Как путешествуют боги? . . Только ли Золотая Баба из Биармии путями чуди перенеслась в Обдору? . . Что есть идол без своего культа, что есть бог без своего мифа? . . Сказочные саги, как и Слово о полку Игореве, очень провоцируют на недоказуемые теории. . .

Новгородская первая летопись младшего извода: <В лето 6840 (1332 г.) . . . великыи князь Иванъ прииде из Орды и възверже гневъ на Новъград, прося у них серебра закамьское>.

С шестого века по Волге и Каме стали подниматься азиатские купцы, скупая встречно подвозимые по Северной Двине моржовые клыки, местных прикамских ловчих птиц и печорскую пушнину. А с восьмого века в торговлю с Закаспием вступило и Приобье. В обмен на меха за Урал потекло восточное серебро - полновесные монеты, изысканные кувшины и чеканные блюда. Именно это <закамьское> ханты-мансийское серебро иранского происхождения через шестьсот лет составило основу коллекции Строгановых, хранящуюся ныне в Эрмитаже.

Как <священно-белые>, серебряные изделия чаще всего оказывались в вогульских и остяцких святилищах. Но введение чужих предметов в состав своих ритуальных атрибутов требовало опознания в них принадлежности к местным культам. Характерен иранский ритон в виде слона, виденный Чернецовым в 1935 году в святилище <Йипыг-ойки> (<Филина-старика>) в верховьях Северной Сосьвы. Слону поклонялись, как живущему под водой мамонту.

Иконография сложных изобразительных композиций с неведомыми в Обдории сюжетами и поэтому не поддающимся убедительному истолкованию, <дорабатывалась> сибирскими или уральскими жрецами при помощи гравированных рисунков. Так в июле 2001 г. в ходе экспедиционных работ Приполярного этнографического отряда впервые на территории Западной Сибири было обнаружено серебряное блюдо иранской сасанидской династии. На лицевой стороне блюда изображена сцена охоты иранского шаха Ездигерда I (399 - 421 гг.). К авторской чеканке на блюде над рукоятью меча <дорезана> вытянутая фигура птицы, а перед парящим над шахом ангелом изображена пара оленей - так, что ленты в руках летящей фигуры стали веревками аркана для набрасывания на животных. Владельцем блюда был хранитель Вытвожгортовского святилища. Раз в несколько лет туда приезжали шаманы из Лорагорта и Оволынгорта для недельного ночного камлания в <тёмной юрте> около реликтового кедра, на котором была вырублена личина богатыря-предка. В жертву кедру-предку приносили до сорока девяти оленей. Можно предполагать, что блюдо использовали как в <темной юрте>, так и при жертвоприношении перед личиной богатыря.

Но иногда новые вещи сами влияют на местные религиозно-мифологические представления и изменяют ритуалы.

Бога <Мир-сусне-хум> Топров считает самим Митрой, пришедшим на север Западной Сибири в конце последнего тысячелетия до Рождества Христова. Однако, у манси и у хантов из священных воплощений божества <Смотрящего-за-миром> чисто сибирскими можно назвать его облики гуся, утки или стрекозы, а вот видение его всадником, скачущим на коне, безусловно, имело в основе изображение скачущих иранских царей на серебряных блюдах, попавших сюда не раньше девятого века уже нашей эры. Можно предположить, что это изображение выразилось в реальный обряд, когда в жертву <Смотрящему> стали приносить коня, на душе которого он должен был возноситься на небо.

Аполлон Гиперборейский долго шествовал к Архипелагу из Минусы Хакаской. А навстречу ему спускался с верховьев Ганга Дионис. Как сожительствовали они в эллинизме? Только уж точно, после Ницше и Лосева боги светлого транса и тёмного экстаза, сменяясь в безысходности солярного времени, никак не поделят европейскую цивилизацию, разрывая каждого попавшего в круг их сиртаки напополам и бросая вываливающиеся органы на пожирание хохочущим в темноте щенкам Фрейда. Но все исследователи обращают внимание на то, что целители или экстатики, которых можно было бы сравнить с шаманами, никогда не связаны с Дионисом. Волк и леопард, пёс и кошка не совместимы, и дионисийское мистериальная традиция радений строится на противоположных аполлонарным принципах воздействия. Массовый психоз карнавалов и революционных митингов никак не совместим с трансом творческих озарений <острого галльского смысла и сумрачного германского гения>.

Ах, Александр Сергеевич.

19.07.2003
11:05

ЛЕТО РЕЗКО КОНТИНЕНТАЛЬНОГО КЛИМАТА.

24.05.2003
16:33

КРАСОТА, СПАСИ МИР!

30.04.2003
06:31

О РОДИНЕ МАЛОЙ В КОНТЕКСТЕ

18.04.2003
19:08

ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ СОСТОЯВШИХСЯ ЛЮДЕЙ

05.03.2003
07:23

ВЫКРЕЩЕНОМУ РЕВОЛЮЦИЕЙ

25.02.2003
13:57

В АПОКАЛИПСИС С ЛЮБОВЬЮ

13.02.2003
20:10

ВЕЧНЫЙ ЛИК И ХАРЯ ВРЕМЕНИ