Олега Павлова
О проекте

24.11.2001 07:14	Конец публицистики
08.06.2001 03:45	Ни мира, ни войны
08.06.2001 03:42	Достали!
08.06.2001 03:37	Новости их профессия
26.12.2000 15:25	Невеликий пост
25.12.2000 13:04	Антикритика
21.12.2000 08:53	1997 год Современная проза как текущий литературнуй процесс - понятие ущербное. Тут мы хотим историчный, протяженный во времени художественный опыт как раз выкорчевать из истории и сплавить как "текущий", пытаясь обогнать течение самой этой реки. День сегодняшний, настоящий - это область не исторического, но временного бытования литературы. Художественный опыт сталкивается со временными порывами, веяньями как бы в противоход. Противоречие и противостояние - это сказано верно, а вот "литературного процесса", то есть поступательного и последовательного движения ввиду извечной противоречивости этого настоящего дня не может и быть. То есть наш взгляд на современную литературу в настоящем времени должен охватывать художественный опыт в противоречии и столкновении со временным и с действительностью. Мы ждали серьезных изменений в настоящем времени литературы, потому что проглядели их в ее истории. Они должны были произойти на рубеже шестидесятых годов - и произошли. Художественный вымысел сменился художественным исследованием личной, опытной темы. Через осознание художественного значения личного опыта явились громадные писатели, а литература коренным образом преобразилась. Потому и кажется, что в литературе "жизнь эта есть", хоть и в последние годы никаких ожидаемых потрясений не происходило. Но из этого же делается на новый лад старый вывод, что значит вообще ничего принципиального не произошло и что "литература не кончалась". Но хочется спросить, с каких пор это нескончаемое движение началось? И что это за традиция, которая продолжается, и что в этой традиции, интересно, продолжается? Я согласен, что с привычными схемами анализа к современной литературе уже не подступиться. Согласен и с тем, что творчество современных писателей не укладывается в прежние схемы, но вопрос в том, чтобы связать новейший художественный опыт с предыдущим, из которого литература и исходит, а не выдумать новейшие схемы. Родилась потребность не в Правде, на чем росла литература, начиная с Солженицына, а в Истине. При том отстаивается еще и ценность национальной традиции и классическая ее цельность, что становится опорой, творческим и в чем-то нравственным убеждением. И тогда-то рождает недоуменье отповедь Андрея Немзера, c его "дебютантами" и "мастерами", которые одни буксуют, другие исписываются. Что-то было н а п и с а н о и теми и другими, став плотью литературы, ее фактом, а требуются, оказывается, какие-то спортивные результаты - "быстрее, выше, сильней"... А чего ради, чтобы убегать самого спортивного Немзера, который, оказывается, молодей и живей самой литературы. Но именно Андрей Немзер, однако, почувствовал очень важную деталь, отмечая авангардность современного обращения к фольклору и пародии . Новаторство - это попытка отрыва от традиции, которого вследствие глубинных духовных связей с ней как раз и не происходит, а происходит по сути ее продолжение, развитие. И нельзя поэтому считать авангардным искусство беспочвенное, как нельзя, с другой стороны, превращать традиции в забрало литературы и объявлять "традиционалистом" всякого писателя, чье творчество духовно связывается с почвой, с традициями. Это опять же старая песня на новый лад. Это попытка опереться на то, что и без того было понятным, даже распространенным, то есть строить новое понимание литературы буквально из кирпичей. "Древлеписьменные мотивы" в современной прозе, отмеченные Андреем Немзером на примере Астафьева, кажутся мне также принципиальными: во время общего переустройства культурной и языковой среды по чуждым типам и на чужой лад, то есть во время действия современного прозападного просвещения и столкновения с ним русской самобытности, таковой отход в архаику есть способ сохранить самобытность, культурно и художественно замыкаясь в архаичной форме, и ее уже развивая как выражающую национальный тип - тип языка, если говорить о тех же "древлеписьменных мотивах". Подлинная культура дышит не "метафорой cмуты", как выразился литературный критик, а скорей сопротивлением смуте, которая исходит извне - это, повторюсь, современное прозападное переустройство отечественной культурной среды, ее ценностей и понятий. И потому нужно взглянуть иначе и на ту расхожую теперь идею, что художественно актуальными в нашем времени становятся завлекательные, то есть низкие литературные жанры. Они актуальны с попыткой насадить у нас новый тип литературы - беллетристики, лишенной притяжения русской классики. Но для литературы классического типа, какой являлась и является наша национальная литература, актуальней оживить традиционные жанры. Завлекательности традиционных и нетрадиционных жанров зримо противостоит то, что я бы назвал историчностью. Писать исторично значит теперь писать в высоком роде. Повествовательность прозы становится уже не всегдашней маркой добротного реализма, но новаторским художественным приемом, который как раз изживает реализм. Становясь историчной, проза как бы удаляется от реальности и, что важно понимать, от задачи художественного отображения реальности - от задачи реализма. Таковое удаление возможно посчитать наигранным или, точней, художественной игрой, но никак нельзя забывать в какой напряженной культурной обстановке оно происходит - что оно рождено, по сути, сопротивлением. Лучшие современные русские писатели не разыгрывают восемнадцатый век или девятнадцатый - они уходят в него как с потопляемых земель на сушу, чтобы обрести под ногами почву и писать той тяжестью слова, которая как божий дар единственно нашей литературе дана. И хоть литература может быть сколько угодно разнообразной, пуская ответвления и покрываясь тысячью листочков, но ее тяжесть нельзя ни утратить, ни каким-нибудь образом разъединить. Королев, Вик.Ерофеев, Пелевин, Яркевич, Толстая, Сорокин и последующие - вот, пока что, та самая беллетристика, на наш лад усложненная и извращенная. Но был же и Синявский, подспудно призвавший еще в шестидесятых годах к такого рода литературе и сам же начавший осуществлять свой призыв в прозе - его "Любимов" это не сатира, щедринская по духу, а семечко той иронической по своей поэтике литературы, которая пройдя кругами соцарта, андеграуда, вынырнула под маркой постмодернизма, другой литературы, а теперь обрастает жирком завлекательности, то есть эротизмом, триллерством, фантастикой и прочим, множась уже сотней безымянных графоманов, поденщиков, которые до поры вписывают эротические сцены в западные любовные романы, а когда поднатореют да поумнеют, то начинают сами писать. Теперь сочинять такую литературу вербуют сразу в стенах Литературного института, его полуписателей, полустудентов. И я не думаю, что на почве этих писаний возникают новые традиции . По сути все наши постмоденисты - это наследники духовные Баркова. Громоздят и громоздят пирамиду из тех же самых трех букв. Если припомнят Юза Алешковского, Венедикта Ерофеева, то я считаю, что они были пророками " русской грязи " , каким в поэзии был Барков, и очеловечили ее, как это дико ни звучит, а не наоборот. Те же песни Юза Алешковского растворились в народе, стали безымянными. О народности "Москвы-Петушков" надо также помнить. Безымянность, успокоение стихийного в стихии же народа - вот итог, но ведь не литературный, за которым могло бы что-то следовать. Народ дал, народ взял - жди другого такого времени, и его " проклятых поэтов " . А вот Лимонов, Милославский, Виктор Ерофеев, Яркевич , Сорокин - то, что они выскакивают по очередности из смрада литературщины, не образует традиции, а размазывает ту грязь, которую только рекламируют как полезную, лечебную для литературы. Но грязь этой прозы - именно грязь, а не та добрая глина, из которой, будто из грязи, вылепливается в прозе Астафьева, Петрушевской, Вен.Ерофеева, Екимова трагическая русская душа . Этого трагическое звучание, однако, в нашей литературе делается все глуше . И такова уже наша совремнность : время, в котором смешочками да ехидством глушится боль.
18.12.2000 09:47	Игра в четыре руки
14.12.2000 17:01	Молодильные яблочки
11.12.2000 13:30	Приглашение на политинформацию
06.12.2000 13:55	1996 год
04.12.2000 19:46	1995 год
20.11.2000 17:02	" Я не стал объяснять, что значение Платонова уже меняется ..."
16.11.2000 10:13	Литературный институт и его ректор
13.11.2000 08:55	Почему в России так мало хороших новостей?
06.11.2000 09:56	Жертва обзора
30.10.2000 10:00	В завершение полемики о "новом реализме"
23.X.2000 09:45	На осколках чеченской войны
16.X.2000 09:45	Жертвоприношение
09.X.2000 09:45	По дороге в Храм
02.IX.2000 09:45	Родная речь

 

Архив Обозрения

Добавить статью

 

Редколлегия | О журнале | Авторам | Архив | Статистика | Дискуссия

Содержание
Современная русская мысль
Навигатор по современной русской литературе "О'ХАЙ!"
Портал "Русский переплет"
Новости русской культуры
Для тех кому за 10: журнал "Электронные пампасы"
Галерея "Новые Передвижники"
Пишите

© 1999 "Русский переплет"

Copyright (c) "Русский переплет"